ClassicalMusicNews.ru

Федор Амосов: «Человеку важно осознавать, откуда он и кто он»

Виолончелист Федор Амосов — о Конкурсе имени Чайковского, патриотизме и утраченных ценностях.

— Федор, какое послевкусие оставил в вас прошедший Конкурс Чайковского?

— Не вдаваясь в подробности, можно сказать только одно: у меня было впечатление, что я играл на иностранном конкурсе, на котором русским не рады. Никогда в истории не было такого, чтобы на русском виолончельном конкурсе был только один член жюри, представляющий Россию. Только один — это абсолютно беспрецедентно. О чём вообще после этого можно говорить?

— Каков уровень сегодняшней российской виолончельной школы?

— Уровень российской виолончельной школы пока жив, но вряд ли надолго. Ушло или уходит поколение настоящих профессионалов, настоящих педагогов.

Все трое из моих коллег, представляющих Россию, поймали этих маститых профессионалов уже на излете. Я, как человек постарше, увидел и услышал настоящих профессоров — но это время ушло, и если не принимать срочных мер и не остановить непонятную мне эмиграцию кадров, мы можем столкнуться с серьёзной проблемой.

— Россию представляли 4 человека, из которых в стране, кажется, проживаете только вы.

— Ещё раз повторюсь: я за то, чтобы люди имели всесторонний опыт, но тогда вы должны честно писать, где вы живёте в настоящий момент, какие страны представляете. Можно написать две страны, наконец. Да, все они учились в России до этого, в юности, но не в настоящий момент.

Я живу в России уже больше 5 лет и представляю исключительно интересы своей страны.

— Не задавались вопросом, почему в нынешнем конкурсе сложилась такая ситуация?

— Возможно, это связано с тем, что происходит определенный слом, переход поколений. Я представляю одно поколение, другие мои коллеги – соотечественники – другое.

Мое поколение довольно успешно в плане виолончелизма, а дальше наблюдается определенная пространственная пустота. Ведь не бывает такого, чтобы каждое поколение давало большое количество музыкантов.

И потом: это связано, прежде всего, с демографией 90-х годов, в сложившейся ситуации отражается и демографическая проблема. С второй половины 1980-ых до 1991 года случился резкий бум рождаемости, а потом — провал. У пианистов это не так заметно, потому что их в принципе существенно больше, а вот на виолончелистах это проявилось. Поэтому это грустно.

— По моим личным наблюдениям — возможно, я ошибаюсь, — многие молодые и даже юные российские музыканты настроены на дальнейшее получение образования и жизнь за границей. Что вы думаете по этому поводу?

— Это катастрофа. Я тоже уезжал, я тоже учился за границей. Но никогда, участвуя в международных конкурсах в России, я не представлял Россию, не находясь в этой стране, не живя в ней.

Абсурд ситуации заключается в том, что на Конкурсе я был единственным виолончелистом, представляющим Россию и при этом живущим в ней. Мне за державу обидно, за Родину.

Многие мои коллеги, «представлявшие» Россию, на самом деле не совсем ее представляли, они представляли себя: индивидуализм стал во главу угла.

Для меня Россия — это не только страна, это в широком понимании все то постсоветское пространство, пространство бывшей Российской Империи, это наша земля. Какие бы политические события ни происходили, все равно, так или иначе, мы находимся в этом пространстве. Эта культура, это пространство не может исчезнуть за 20-30 лет.

Почему ребята уезжают? Они почему-то думают, что там будет лучше, легче.

Во-первых, не будет легче; во-вторых, вряд ли будет лучше. Я достаточно много прожил не в России, и могу сказать: нигде не лучше, если ты не можешь себя устроить, не можешь себя реализовать.

К тому же надо чётко осознавать, что рано или поздно возникает вопрос в самосознании человека: а кто ты в этой культуре? Что ты представляешь? Что ты есть в европейской, американской, азиатской культуре? Кто ты? Очередной ванька-встанька, медведь в ушанке с балалайкой и бутылкой водки на перевес?

Получается, что ты играешь на стереотипах, и вписываешься в роль «медведя», что ты теряешь свою Родину, теряешь свою личность, свою землю, корни. Я не хочу сказать, что это предательство, это поиск себя. Человек должен пройти через поиск себя — я прошел, прошёл и вернулся. Я понял, что хочу жить в этой стране, хочу пытаться сделать мир вокруг себя лучше.

Понимаю, что это очень громкие слова, но это то, что я пытаюсь сделать. Не только на уровне искусства, но и на уровне каких-то элементарных бытовых вещей: собирать мусор у своего дома, формировать благоприятное пространство вокруг себя и представлять свою страну, свою землю. Это очень важно, но почему-то у нас все это теряется.

Хотя в тех же самых Штатах тема локального производства — неважно, чего: вещей ли, еды, искусства — очень актуальна. Вот оно произведено здесь и мы гордимся, что это сделано в штате Нью-Йорк и будет здесь съедено, услышано, куплено. Он играет в штате Вашингтон — и мы за него горды: он из нашей Вашингтонской деревни, образно говоря.

У нас это почему-то не принято, всё не можем никак отойти от западоидолопоклонничества 1990-ых.

— Кто или что вторгается в мышление этих молодых талантов, что они с такого раннего возраста нацеливают себя на эмиграцию?

— Многие родители, воспитывающие детей 10-15 лет, сами родились в то время, когда самым модным считалось сходить в Макдональдс, выпить кока-колы и поесть «окорочка Буша» — до сих пор помню эту рекламу из ранних девяностых, как окорочка эти летят. Хотя это и времена моего глубокого детства, но я все это помню.

Родители этих ребят, которым от 10-ти до 20-ти лет, впитали в себя ценности того псевдосвободного общества, именно -псевдо.

Живя в Штатах я сталкивался с тем, что молодые американцы не понимают тех, кто еще родился в Союзе. Они вообще, надо сказать, плохо понимают, что есть жизнь за пределами Америки. Они с трудом могут себе представить, что возможна ситуация, при которой людям нечего есть; не понимают самого концепта. И все, кто родился после 1995 года у нас в стране, тоже не понимают концепта, при котором чего-то может не быть, когда у тебя, возможно, даже есть какие-то деньги, но ты ничего сделать не можешь, купить не можешь, у тебя нет возможности.

В 90-е годы людям прививалась мысль, что здесь все плохо, а там все хорошо. Но это давно не так! Я бы не сказал, что там все так хорошо.

К сегодняшнему дню мир примерно выровнялся, нет каких-то явных перегибов в большинстве цивилизованных стран. После 1999 года культура в России, несмотря на волну эмиграции начала 1990-ых , резко пошла в вверх.

Поддержка у культуры, особенно, что касается поддержки молодых музыкантов, беспрецедентная: это и проект «Сириус», и Санкт-Петербургский Дом музыки, который единственный в стране осуществляет колоссальную по масштабам поддержку молодых музыкантов от 15-ти до 35-ти лет — в современной России до 1999 года никто и никогда не делал ничего подобного.

В Советской же России — другая ситуация: перед Конкурсом Чайковского молодых музыкантов с их педагогами массово отправляли в дома отдыха для подготовки к Конкурсу. Потому что было понимание: музыкальный конкурс такого уровня — это наиболее безопасный и яркий путь, чтобы показать своё превосходство. Это проще и дешевле, чем посылать куда-то атомный ракетный крейсер, и при этом — на редкость гуманитарно.

Слава Богу, сейчас снова пришло понимание того, что культура и наука — это наше все. Остальное будет подтягиваться.

Об этом можно говорить бесконечно, но мне очень хочется сказать моим коллегам: «Ребята, то, что вы уезжаете — я это понимаю, это приобретение опыта. Но ведь вы уезжаете и потом говорите, что в России все плохо, что все здесь ужасно.

Во-первых, как вам не стыдно?! Во-вторых: вы все-таки родились на этой земле, и за то, что вы есть, вы должны быть ей благодарны — просто потому, что вы на ней родились. Это же нечто непередаваемое. То, что невозможно нащупать руками, нечто спиритического понятия. Важно ходить по этой земле и понимать, что это твоя земля, что ты защищаешь свою землю.

Землю ведь можно защищать не только с мечом, а и с музыкальным инструментом в руках. Политика не имеет к этому никакого отношения, я говорю о любви к Родине — это важно. А получается, так или иначе, мы играем на поле индивидуализма. Но это невозможно, если ты родился в такой стране».

— Возможно, это игра на поле космополитизма? Ведь музыка, как и все искусство, космполитична.

— Искусство никогда не было космполитично. История не знает такого периода, когда искусство было бы космополитично, оно всегда служило во имя чего-то, скажем, более конкретного.

Возьмем Баха, что он делал — он сидел в костеле и писал мессы во имя Бога, то есть его искусство служило во имя религии, в данном случае христианства.

Или искусство Шостаковича — оно служило, во многом, во имя политики.

Нельзя сказать, что все искусство непосредственно связано с политикой или религией, но оно не может быть абсолютно космополитичным, оно всегда связано с той страной, в которой рождается. Его нельзя отделить от места его создания.

Мне кажется, если человек вырос на какой-то земле, он все-таки должен представлять ее, в первую очередь, и делать все для того, чтобы сказать: «Я родился и вырос в России», или «Я родился и вырос в Китае» и так далее.

Своим искусством я хочу не только нести музыку, но и представлять свою страну, потому что космополитизм…. не получается космополитизм. Ну не работает это.

— Что должно измениться в устройстве государства или в поддержке культуры и искусства, чтобы молодые таланты оставались на Родине?

— Государство поддерживает культуру абсолютно достаточно. Дело в другом — и об этом давно сказал Булгаков в своем «Собачьем сердце»:

«Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах».

Была задача такая — совершить разруху в головах, с 1999 года эта ситуация у нас начинает налаживаться, но это очень долгий процесс. Когда страну разрушали на протяжении почти сотни лет, разрушали понимание того, что человек должен цепляться за свою Родину, свою землю, что Родина — это все.

Если бы, например, в 1910 году у человека спросили, что для него Родина, он бы, не задумываясь, ответил: «Российская империя — это моя Родина», и у него не возникло бы ни малейшего сомнения. Чтобы в то время человек мог уехать во Францию или Германию на заработки… Ну как турист, может быть.

Эта тень космполитизма, к сожалению, разрушает связь со своей землей. Я очень часто задумываюсь над этим, и мне кажется, что проблема этого «настроя антиродины» 90-х годов связана с тем, что людей почти 100 лет отрывали от земли. А когда человека отрывают от корней…

Вспомните Солженицына, когда его Глеб Нержин ходил в народ, вел беседы с Спиридоном Данилычем, искал эту сермяжную правду. Солженицын не первый писатель, кто об этом говорит, Толстой об этом говорил, он тоже ходил в народ. Он пытался цеплять эту необыкновенную по своей массе народную силу, которая нас поддерживает.

Все идет от земли, от природы, это все очень глубоко связано.

Мы, люди XXI века, в основном живем в городах, хотя я стараюсь в городах вообще не бывать, кроме как по необходимости, живу в основном вне города — чему я рад. Я стал постоянно общаться с людьми, которые живут на земле, и это во многом помогает мне, помогает переосмыслить многие вещи. Ходить по этой земле своими ногами и чувствовать, что ты представляешь эту землю, этот самый большой в мире клочок суши, объединенный под одним флагом, это придаёт силы.

Мне кажется, для человека очень важно осознавать, откуда он и кто он. А когда человек не думает об этом, а думает о вещах примитивных: на что купит следующий iPhone, или, например, что Вена — самый лучший город в мире, и поскорее бы туда поехать, конфет купить…

Может быть, когда-то Вена и была самым лучшим городом. Но сейчас всё меняется, даже в банально-бытовом плане. Мне кажется, сейчас в крупных городах России гораздо чище, чем в основных европейских столицах. Я ведь постоянно передвигаюсь по миру, но мне как-то приятнее в России находиться.

— Многие уезжают, потому что на Западе классическая музыка более востребована, чем в России. Там больше концертных площадок и возможностей для реализации. Как вам такой аргумент?

— Это может быть вызвано тем, что после Революции 1917 года мы потеряли важного потребителя искусства — аристократию. Мы потеряли класс, который для музыкантов был очень важен, ведь во все времена музыкантов поддерживали в первую очередь высшие слои общества.

Когда ты достиг высокого уровня богатства, когда не стоит проблемы, что поесть завтра, у тебя возникает потребность подумать, осознать себя, сделать что-нибудь своими руками или послушать музыку.

Многие из нашей аристократии играли на музыкальных инструментах, при дворах богатых аристократов возникали придворные ансамбли, коллективы, театры. Этим и отличались XVII и XIX столетия — развитием искусств. Постепенно начался рост популярности искусства, шло развитие потребления, вырабатывался потребляющий класс. Сначала он расширялся до купцов, затем — до мещан, начинался и его переход в более широкие слои общества.

Эти классы развивались, и вдруг — 1917 год. Катастрофа для России, катастрофа для искусства! На некоторое время оно… не то чтобы ушло в подполье, но перестало быть вектором развития, стало пережитком буржуазного общества. И только с конца 1920-х годов в головы власть предержащих пришло наконец понимание, что не только хлебом (которого не было) сыт будешь, но и «культурку в массы» надо продвигать, иначе человек совсем одичает, тем более уж после Великой Войны, Революции и Гражданской.

Но мы в пылу кровавого урагана миллионов жертв почти полностью уничтожили класс потребителя искусства, поэтому и в культуре тоже пришлось внедрять свои своеобразные пятилетки, хотя во времена индустриализации очень сложно рабочему с завода, проработавшему неделю по 10-12 часов в день потреблять искусство — ему бы кусок хлеба и налить чего…

Несмотря на это, со временем, в СССР удалось сформировать класс потребителей и любителей музыки, и в залах всегда были слушатели.

В 1990-ых мы вновь потеряли публику в силу общей социальной катастрофы, но всё же потери были восстановимы, и не имели таких последствий по сравнению с началом века.

Сейчас молодые люди стали ходить на концерты, идет формирование нового класса. Все же просто — это экономика: появляется больше свободного времени, потому что час времени стал стоить больше. Соответственно, человек может меньше работать, но больше получать. Идет развитие экономики, развитие понимания того, что культура — это важно. Происходит какое-то определенное движение, процесс приятия.

В Европе же эта цепь потребления искусства не разрывалась. При всех катастрофах XX века катастроф в искусстве в Европе не наблюдалась. Революций не было, а войны были не столь катастрофичны для социального устройства, эволюция искусства мирно развивалась своим путем и не имела настолько яркой политической окраски.

Вспоминая «Войну и Мир», нельзя не вспомнить фон Беннигсенов, которые до сих пор живут в том же поместье, где жили их предки, и всё также в доме их звучит музыка —поколения не были разрублены мечом революции.

Чтобы восстановить все потери России XX века, должно пройти время, и должны остаться в этой стране люди, которые хотят, чтобы здесь было хорошо, потому что это их Родина. Мне не понять тех, кто сейчас уезжает и не возвращается, сейчас, когда в этом нет никакой необходимости. Здесь никто от голода не умирает, во многих наших магазинах выбор больше, чем во многих европейских супермаркетах, цены, в общем, тоже не особо разнятся. Если еще 30 лет назад можно было сказать, что за границей все есть, а у нас нет ничего, то на сегодняшний день у нас есть все, что и везде.

Лично я не вижу абсолютно никакой необходимости к эмиграции. Если ты хочешь, ты заработаешь, а нести искусство здесь — можно и нужно. Надо начинать, надо делать, надо заниматься подвижничеством. Нужно хотеть, чтобы искусство развивалось и жило. Если же все будут уезжать — конечно, ничего не будет.

А вообще, как сказал Фрэнис Бэкон: «Любовь к Родине начинается с семьи». Значит, главная причина проблем состоит в том, что родители неправильно воспитали детей.

— Да, ведь человек в 17 лет не может самостоятельно принять решение не учиться и не жить в России. Видимо, родители поддерживают его желания, более того, сами предлагают такие варианты будущего.

— Да, люди, выросшие в 90-е, помнят свое небезоблачное детство. Ведь память детства очень сильна, она внедряется в наше сознание настолько глубоко, что мы живем теми идеалами, которые мы обрели, грубо говоря, до 15 лет. Наши самые любимые фильмы, книги, музыка, музыканты — это закладывается до 15 лет, мы так устроены.

Если человек в 10 лет встретил 1991 год, то, конечно, в нем заложилось ощущение того, что здесь — катастрофа, мираж разрушился, пришли братки и нужно срочно бежать. И эти родители привили эту мысль своим детям.

А у меня вопрос к этим родителям: а как вы сами будете выживать в своей старости? Может, у вас и ваших детей все будет хорошо, но ведь первая волна эмиграции, как мы знаем, это, зачастую, совсем нищета, за редким исключением. Хочется спросить у этих родителей: как вы сами-то будете в одиночестве коротать старость? Мне бы хотелось услышать ответ на этот очень глубокий и сложный вопрос.

Конечно, мы упустили 90-е годы, упустили это поколение, которое сейчас рвется туда, куда не надо. Но уверяю Вас, что таких все-таки не большинство, мне хочется в это верить.

— Вы жили в Соединенных Штатах. С какими иллюзиями об этой стране пришлось расстаться?

— Расстаться мне пришлось довольно-таки плохо, но это не касается жителей, это касается, как всегда, чиновников.

Я покинул Штаты после ситуации с Крымом, во время той весны отношение ко мне стало резко ухудшаться, я это почувствовал. Когда был разговор о стипендии, я случайно узнал, что в мой адрес прозвучали слова вроде: «Этот русский совсем обнаглел» и тому подобное.

Перевод моего диплома мне отдали за день до моего отлёта. Мне все стало ясно, я понял, что со времен Холодной войны ничего не поменялось, и не поменяется никогда.

— И со стороны простых американцев?

— Простые американцы хотят нормально жить, они не хотят заниматься политикой. Любые люди в любой стране хотят просто нормально жить.

Поймите: Россия — такое уникальное государство, которое никому не нужно. Это совершенно особый пласт цивилизации и культуры, который не хочет жить ни по чьим правилам, и в принципе никого и трогать-то не хочет. Главное — чтобы нас не трогали. Но трогают нас активно лет… 300, наверное, уже.

Как Александр III говорил? — «У России два союзника — армия и флот». Но в XX веке стало ясно, что самый главный союзник России — это искусство.

Мне кажется, самое главное, чтобы те, кто могли, оставались в этом пространстве, в этой культуре, в которой мы находимся. Они должны оставаться здесь и помогать здесь. Да, возможно, что-то тяжело, но не надо думать, что там будет легко. Никогда отношение к выходцам из России, Беларуси, Украины или Польши в Германии не будет таким, как к представителям Турции или Пакистана. Волна толерантности нас не касается. Повальное увлечение музыкантами из постсоветского пространства 1990-ых давно закончилось — поезд ушёл и дыма не видать.

— Вернемся к конкурсной теме. Чем этот Конкурс для вас отличается от прошлого? Как считаете, что изменилось и в Конкурсе, и в вас самом?

— Я стал старше, деревья уже не такие большие. А если серьёзно, для меня этот конкурс стал каким-то сатирическим дежавю: в прошлый раз я играл 19-ым, в этот — 20-ым. В прошлый раз и коллег, с которыми посоревноваться было поинтереснее, было гораздо больше, чем в этот.

В этом Конкурсе явно победила мисс Толерантность — иначе и не скажешь. Эвтерпе, муза лирической поэзии и музыки, здесь явно нечего было делать.

— В вашем понимании конкурсы — это вообще о чем?

— Как показывает опыт всех конкурсов, прошедших за всю историю, а особенно за последние 20 лет — абсолютно не понять, о чем. Итоги конкурсов диктуются политической и/или социальной повесткой, иногда ещё и узко коммерческой, что совсем беда, а сейчас сюда прибавилась ещё и проблема толерантности.

В результате по прошествии конкурса участникам финала удивляются очень многие, иногда даже и те, кто оценивал. Вот Вам, предположими, нравится красный, мне — синий. А побеждает…

— Зеленый.

— Именно. Самый нейтральный и всех устраивающий.

— Как считаете: конкурсный успех или провал могут кардинально повлиять на судьбу музыканта?

— Могут. И все очень по-разному происходит — и с победами, и с поражениями.

Результаты непредсказуемы с любой точки зрения: и с точки зрения фактического результата, и с точки зрения его влияния на последующую жизнь музыканта. Потому что жизнь — слишком сложное уравнение для того, чтобы определить ее такими простыми переменными.

— Мне кажется, что настоящий талант все равно найдет себе дорогу. Вы согласны со мной?

— Не знаю, найдет ли он себе дорогу. Может быть, найдет, а может быть, и нет. Я вообще не верю в талант.

Не понимаю, когда о ком-то говорят: «гениальный музыкант». Простите, а что значит — гениальный музыкант? Я еще могу понять, что значит гениальный композитор или гениальный ученый. Но гениальный музыкант… я как-то боюсь этого определения. Это все равно, что сказать: «Вы знаете, я купил сегодня гениальный CD-проигрыватель», или: «Я установил гениальную программу для воспроизведения музыки».

Если я или кто-то другой сыграл свое собственное произведение, и оно прозвучало убедительно, и если его можно наградить какими-то подобными эпитетами, то, возможно, через призму особой любви можно было бы применить подобное выражение.

Возвращаясь к вопросу о конкурсах. Для меня конкурс — это возможность еще раз высказать свое мнение. Я не выходил на нынешний Конкурс, как раньше — посоревноваться. Я соревнуюсь с самим собой, хотя точнее будет сказать, что я просто пытаюсь быть лучшим вариантом себя, пытаюсь передать те мысли, которые композитор хотел передать в своей музыке.

Хотя моё восприятие, мои мысли о том, что мог бы думать композитор, — они тоже меняются каждый день. Потому что я, как и любой человек, постоянно куда-то двигаюсь, в том или ином направлении. Я могу играть одно и то же произведение год за годом — и играть его по-разному. Не получается у меня, как у некоторых коллег, всю жизнь играть одинаково.

— В нынешнем Конкурсе вы были самым старшим участником. Чем, на ваш взгляд, ребята помоложе отличаются от музыкантов, скажем так, вашего поколения?

— Они более одинаковые. Это вообще тенденция последних 20-ти лет. Может быть, даже 30-ти. Отсутствие индивидуальности при полнейшем индивидуализме

— Как думаете, с чем это связано?

— Получилась какая-то очень странная ситуация. Как Вы сами говорили — космополитизм.

— Как мы поняли, псевдокосмполитизм.

— Да. Все стали в принципе играть одинаково. Если включить современного виолончелиста, я не отличу его от другого, не услышу разницы.

Вот если мне поставить запись Ростроповича, я скажу: «Да, это — Ростропович», включить Шафрана — пойму, что играет Шафран, включить Жаклин Дю Пре — тоже пойму, что играет именно она; исполнение Пятигорского отличу от исполнения Фоермана. Там была индивидуальность.

Вот теперь её нет — все, как «M&M’S»: одинаковые внутри, только обертка разная.

Очень часто я слышу в свой адрес, что слишком отличаюсь от всех, слишком другой. Не хочу себя ни с кем сравнивать — это неправильно, — но говорят, что неповторимый Фёдор Иванович Шаляпин весьма свободно обходился с ритмом и темпом, и это абсолютно не мешало ему выполнять свою задачу — нести искусство в публику, в народ.

Сейчас, наверное, мы стремимся из Конкурса сделать Олимпийские игры, хотя эта тенденция наблюдается давно. Возможно, это прозвучит банально, но лично я верю, что в процессе игры даже на конкурсе можно достичь чего-то интересной мыслью, правдивой, настоящей эмоцией.

Я ни в коем случае не призываю выходить за рамки метра и ритма, играть все наоборот, с ног на голову, но можно и нужно проявлять индивидуальность. Как я уже сказал, я не отличу современных ребят друг от друга. Думаю, если бы меня посадили в жюри, я бы, наверное, среди какого-то общего уровня затруднился сказать, кто лучше, кто хуже.

Я не понимаю, на основании чего мне выбирать. Какой критерий, если нет ярко выраженной индивидуальности?

— Вам приходилось быть в жюри конкурсов?

— Да. Но я был в жюри конкурсов других возрастных рамок, в которых участвовали, в основном, ребята до 18-ти лет. Там по другим критериям идет оценка. На самом деле, если говорить объективно, средний уровень нынешнего Конкурса очень крепкий, так что здесь речь должна быть вообще о другом. Должна быть, но…

Конечно, музыкант может где-то не попасть, промазать пассаж, но это уже не важно, не об этом речь. Речь о музыке, а её нынче всё меньше. Все гении XX века могли совершить какие-то технические промахи, но это был классно. Это было интересно слушать.

— Что больше всего вы цените в музыкантах?

— Музыку я ценю в музыкантах. Если человек играет здорово, я подумаю про себя: «О да, это классно, это мне интересно, это я хотел бы еще услышать». Если что-то привлекло мое внимание больше, чем на 15 секунд — значит, это мне интересно.

Опуская разговоры о музыке как таковой, нельзя не сказать, что на самом деле Конкурс Чайковского, как и многие другие конкурсы,— это огромное количество жертв со стороны музыкантов, которые в нем участвуют. Для многих — потеря денег, для кого-то — и работы. Люди тратят деньги на перелеты и занятия, многие ради участия в конкурсах отказываются от концертов и прочих предложений.

Некоторые музыканты тратят последние копейки, а уж многие молодые ребята — уж тем более, ведь в 20 с небольшим лет вообще сложно с деньгами, кому-то родители помогают, а кто ищет где-бы заработать на халтурах. Музыканты-то в основном живут скромно.

Конкурсы — это вообще такая специфическая вещь… Огромная жертва на алтарь искусства. Но не все окружающие подходы к этому алтарю искусства люди действительно честны перед собой. И именно поэтому я ко всем участникам отношусь с огромным уважением. Все готовились, старались, жертвовали чем-то. Все не так просто. Конкурсы — это огромная жертва.

— Как сравнивать музыкантов, у которых разница в возрасте, к примеру, 10 лет? Возможно, у музыканта 18-ти лет еще учитывается его потенциал, а 28-летний оценивается по другим параметрам?

— Потенциал всегда есть. Если человек занимается собой, у него всегда есть потенциал. Ростропович начал серьезно заниматься, по словам его современников, когда ему было лет 30, то есть в глубоко сознательном возрасте. К 40-ка он выстрелил невероятно.

Я, к примеру, жалею, что многие вещи сыграл в 15, а не в 30 — в 30 мне было бы во многом проще.

А насчет сравнивать… не знаю. Ведь бывает, что люди со временем начинают играть хуже, а бывает, что лучше. В случае струнников это вообще вопрос печально-проблемный. Пианисты, как правило, практически всегда показывают устойчивый рост, многие из них и в 80 лет играют на уровне. А вот струнники в 80 лет практически не могут ничего сыграть, сложно это, очень сложная моторика у нас.

К слову сказать, на этом Конкурсе в моем репертуаре были произведения, который я играл на Юношеском конкурсе Чайковского, когда мне было лет 14.

— Ребенок в 10-14 лет по-настоящему проникнуться музыкой, которую написал зрелый опытный человек?

— Что такое — проникнуться музыкой? Это возможность испытывать эмоции. Если человек их испытывает — он их испытывает, если нет — он их не испытает никогда. Эмоционально человек может развиваться только в одну сторону — в сторону ещё большей эмоциональной дифференциации.

Сравнивая себя с собой 4 года назад, я вижу, что начал чуть больше отстраняться и выносить себя за скобки виолончели — или, скажем, виолончель за скобки себя. Ведь я могу пребывать в самим собой созданном эмоциональном пространстве, создавать свой мир в котором никого, кроме меня и моего партнера (партнеров) по сцене, не существует.

Вообще в нашем искусстве, в музыке, мы выступаем в роли творцов мира, пусть и виртуального, временного.

— По вашему мнению, это правильно, когда дети в 10 лет играют на конкурсах консерваторские программы, как в свое время было и с вами?

— А что им делать, если перед ними ставятся такие задачи? Они попадают в условия постоянного ринга, постоянного поля боя. Как следствие — убитое к 30-ти (а у некоторых — и к 20-ти) годам здоровье. И физическое, и, особенно, психическое.

— Если бы у вас была возможность, от каких ошибок уберегли бы себя 15-ти летнего?

— Не знаю, хотя я мог себя обеспечить концертами и первыми премиями в гораздо большем количестве, просто продав душу «дьяволам от музыки», и забыв своё истинное предназначение — служение искусству. Но я выбрал другой путь —путь самосовершенствования.

Во многом я очень рад тому, чего достиг. Мне кажется, что определенное слово в искусстве я уже сказал, отпечаток свой оставил — записями, сочинениями, переложениями. Мне это уже приятно, мне не стыдно. Конечно, многие вещи можно было бы сделать лучше, некоторые — гораздо лучше, но в целом мне за себя не стыдно.

Вряд ли я смог бы заниматься больше, возможно, я бы попытался идти по другому пути самосовершенствования, чуть ускорился. Но никто не знает, как бы это повлияло на ход событий, это уже вопрос метафизический. Но пока я не жалею ни о чем, что сделал.

Беседовала Татьяна Плющай

ПЕНСИОНЕРЫ ОНЛАЙН

Виолончель расскажет об эпохе

Участник Международного Рождественского фестиваля искусств виолончелист Федор Амосов своим исполнением покорил сердца новосибирской публики.

12 декабря вместе с ансамблем солистов «Новосибирская камерата» музыкант представил сразу две премьеры: программу из произведений композиторов династии Бахов и нашего современника Николая Капустина. А поскольку переложения для виолончели произведения российского композитора сделал сам Фёдор Амосов, то на сцене зала имени Каца состоялась мировая премьера.

Для новосибирского слушателя этот концерт получился как концерт-открытие. Во-первых, знакомство с молодым, но уже очень именитым виолончелистом, Федор Амосов — лауреат престижных международных конкурсов, стипендиат Фондов Спивакова, Ростроповича и Елены Рерих, один из ведущих солистов проекта Московской филармонии «Звёзды XXI века». Ну а во-вторых, не так часто в музыкальных программах классических фестивалей звучит музыка современных композиторов.

В своей программе виолончелист соединил совершенно разные, далекие друг от друга эпохи – восемнадцатый век и век двадцатый.

Концерт для виолончели, клавесина и струнного оркестра ля-минор Карла Филиппа Эммануила Баха (второго из сыновей великого Иоганна Себастьяна Баха), написанный в 1750-м году, является единственным в творчестве композитора, чья оригинальная партитура сохранилась до наших дней.

— Его музыка очень интересна! Если в первой и третьей частях он абсолютно ни на что не похож. Творчество Баха, его музыка входит в такое направление в искусстве, как «Буря и натиск», более известное по литературным произведениям. И концерт, я не побоюсь этого слова, агрессивный! Солист и оркестр, в данном случае, не играют одну роль. Они находятся как бы на разных полюсах. Если оркестр – это действительно образ «бури», чего-то постоянно меняющегося, то солист играет нежные, лирические мелодии, — отметил на встрече со зрителями после концерта Федор Амосов.

Мятущаяся, нежная, задумчивая, проникновенная – виолончель Федора Амосова совершенно по-новому открыла слушателям возможности звучания инструмента. А сам музыкант, играющий барочную музыку в современном «прикиде» свободной формы, без бабочки и фрака, с самого начала настроил слушателей на необычность прочтения старинного музыкального сочинения, прозвучавшего здесь впервые.

Молодой музыкант, начавший заниматься виолончелью с шести лет, словно поставил своей миссией открыть слушателям новый музыкальный мир с помощью своего любимого инструмента. Он постоянно делает переложения для виолончели произведений композиторов разных эпох.

Вот и двойной концерт Николая Капустина, первоначально написанный для скрипки и фортепиано, солист переложил для виолончели, фортепиано и струнного оркестра. На сцене Государственного концертного зала имени Арнольда Каца Амосов исполнил его вместе пианистом Алексеем Гребенкиным и ансамблем «Новосибирская камерата».

— Скрипачи не играют этот концерт, как мне кажется по одной простой причине: он очень сложный, — отметил Фёдор Амосов. — Он сложен технически, он сложен ансамблево. Для оркестра, обоих солистов! Только в этом я вижу причину, потому что с музыкальной точки зрения – это замечательно!

Слушатели заметили необычное расположение басовой группы ансамбля – оказывается, Федор Амосов предложил разместить басовые на подиуме, вровень с солистом. Звучание ансамбля приобрело особый характер, что сказалось на восприятии произведения в целом. А пианист Алексей Гребенкин, казалось, столь проникся настроением партнера, что их диалог получился естественным и гармоничным.

Сам Концерт Капустина словно вместил в себя целый век – с его музыкальными трендами – от американского блюза до советских киномюзиклов с Любовью Орловой и более поздних джазовых направлений.

Публика была в восторге. И теперь новосибирские меломаны уже будут ждать в гости виолончелиста Федора Амосова с особой теплотой, вспоминая радость совместных музыкальных переживаний.

В будущем году Федорову Амосову исполнится 30 лет. Он родился в Москве, выпускник Академического музыкального колледжа при Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (класс Заслуженного артиста России, профессора Льва Евграфова) и Кливлендского Института Музыки (класс преподавателя Стивена Гибера). В настоящее время Фёдор – ассистент-стажер Московской консерватории в классе народной артистки СССР, профессора Натальи Гутман. Солист программы Московской филармонии «Звезды XXI века».

А в программе Рождественского фестиваля искусств еще немало замечательных сюрпризов!

Светлана Сучкова,
с использованием информации и фото пресс-службы Новосибирской государственной филармонии

ВЕСТИ НОВОСИБИРСК

Международный фестиваль искусств проходит в Новосибирске

12 ДЕКАБРЯ 2017, 14:12

18 мгновений Рождества. Международный фестиваль искусств превратил Новосибирск в мировую культурную столицу. Сегодня в Зале имени Каца выступят виолончелист Фёдор Амосов и Ансамбль солистов «Новосибирская камерата».

Сегодня в рамках фестиваля – не только концерт в филармонии. Государственный академический театр имени Моссовета покажет спектакль «Не всё коту масленица» по Александру Островскому. Программа фестиваля делится на три направления – это музыка, театр и выставки, всё это – в программе Рождественского фестиваля. Но – обо всем по порядку.

Итак, сегодня виолончелист Федор Амосов – лауреат международных конкурсов, стипендиат фондов Спивакова, Ростроповича, Рериха, солист программы Московской филармонии «Звезды XXI века» – и Ансамбль солистов «Новосибирская камерата» представят две новосибирские премьеры. Абсолютно контрастные произведения: редко исполняемый «Виолончельный концерт» – сочинение сыновей Иоганна Себастьяна Баха, – а также «Концерт» Николая Капустина – джазового пианиста. Переложение «Концерта» для виолончели, фортепиано и струнных выполнил сам исполнитель – Федор Амосов.

Музыкальная часть программы – это и фортепианная, и органная музыка, и концерт оперной певицы. 18 декабря на сцене филармонии выступит один из самых известных оркестров мира. Именно этот коллектив мы слышим, когда звучит эталонная запись гимна СССР, гимна России, он играет во время самых торжественных событий – таких как Парад на Красной площади. Коллектив создан в 1927 году – можно сказать, у самых истоков формирования культуры и традиций военно-оркестрового дела. Репертуар оркестра очень разнообразен.

Чайковский, Глентворт, Свиридов, Мики, арабские ритмы – всё это в программе выступления Novosibirsk Percussion Group. Настоящее шоу делают эти музыканты. Для них ударными инструментами является абсолютно всё – от собственной коленки, кастрюли, края сцены до изысканных этнических ударных инструментов. На концерте выступят воспитанницы Хореографического училища, Театр танца EXORDIUM, молодежная сборная по ушу. Но и это не всё! Во время антракта в фойе – «Танцы под барабаны», а на Круглой сцене – интерактив со слушателями.

Завершающим аккордом Рождественского фестиваля искусств станет концерт оркестра MusicAeternа под управлением Теодора Курентзиса – им будет исполнена Седьмая симфония Шостаковича. Именно в Новосибирске «знаменитая ленинградка» прозвучала в дни Великой Отечественной войны вслед за мировой премьерой. Официально главное произведение советской музыки, эта симфония и сегодня играет в нашей культуре особую роль.

Театральную же программу в этом году открыл спектакль московского «Сатирикона» «Человек из ресторана», в главной роли – Константин Райкин.

Впереди – одна из самых интригующих постановок: «Тихий Дон», ее привезли питерцы. Спектакль будут играть восемь часов с несколькими короткими антрактами и в середине – одним большим, часовым.

Спектакль по мотивам романа Достоевского «Идиот» сибиряки увидят в исполнении одного из лучших хореографических коллективов страны – театра «Балет Москва». Еще один интересный эксперимент – спектакль-променад «Разговоры беженцев». Его сыграют не на сцене, а в зале ожидания железнодорожного вокзала: зрителя погрузят в среду, создавая полный эффект присутствия.

Итак, традиционный и современный театр и музыка – классическая и экспериментальная. Спешите увидеть и услышать!

СТС МИР НОВОСИБИРСК

Вторник, 12 декабря 2017 г.

Не тот Бах и оркестр без дирижёра При использовании материалов сайта ссылка на Телестанцию «Мир» обязательна!
Сегодня в рамках Рождественского фестиваля в Новосибирске впервые выступит один из самых ярких виолончелистов молодого поколения Фёдор Амосов. Играет он с филармоническим ансамблем «Новосибирская камерата». Московский виолончелист Фёдор Амосов и «Камерата» в рамках Рождественского фестиваля представляют сразу две новосибирских премьеры. Местная публика впервые услышит концерт для виолончели, клавесина и струнного оркестра, написанный Бахом. Не Иоганном, правда, а одним из его сыновей — Карлом Филиппом Эмануэлем. В 18-м веке он был очень известен, его высоко ценили Моцарт и Бетховен. Но потом младший или «Гамбургский» Бах был забыт. Заново его начали открывать только несколько десятилетий назад. Ещё одна новосибирская премьера — концерт для виолончели, фортепиано и струнного оркестра, написанный джазовым пианистом и композитором Николаем Капустиным, переложение которого сделал Фёдор Амосов. Московский виолончелист выступает не только как исполнитель, но и адаптирует музыку известных композиторов для своего инструмента. А, кроме того, сам пишет для виолончели. Несколько лет назад Фёдор дебютировал как дирижёр. Произошло это в Кливленде. Но вместе с новосибирскими коллегами на фестивале он обойдётся вовсе без дирижёра. «Новосибирская камерата» изначально выступает без маэстро за пультом. И такую манеру нашего коллектива столичный гость принял с нескрываемым удовольствием. Алексей Кудинов

УЛПРЕССА

Задача — изменить мир

Василий Залесский, фото с официального сайта Международного конкурса имени Чайковского

НЕ ПУТАТЬ «ЗВЕЗД XXI ВЕКА» С «ФАБРИКОЙ ЗВЕЗД»!
Талантливый молодой виолончелист Федор Амосов сейчас стремительно обретает мировую известность. Он регулярно выступает как солист и в составе камерных ансамблей в России, США, странах Европы и Азии. И вот 9 декабря состоялся его концерт в Большом зале Ленинского мемориала.

ПУБЛИКА МОЛОДЕЕТ!
— Вы сейчас стремительно обретаете мировую известность. Что, по вашему мнению, делает известным и популярным музыканта, исполняющего классическую музыку?

— Мне кажется, что в первую очередь нас, музыкантов, популярным делает то, как мы доносим до слушателя свои мысли и эмоции. Ведь человек, который приходит на концерт, в первую очередь приходит именно за новыми, свежими, необычными эмоциональными переживаниями и впечатлениями. Я надеюсь, что наши любимые и многоуважаемые слушатели, услышав музыку гениальных композиторов XIX века, чувствуют себя обновленными людьми. Наша задача, задача музыкантов состоит в том, чтобы менять мир и людей вокруг нас, преображать его, делать его чище и лучше.

— Может ли вообще классическая музыка конкурировать с поп-индустрией в борьбе за слушателя?

— Классическая музыка успешно конкурирует с популярной. За последнее время я наблюдаю устойчивый рост наполняемости залов на моих концертах — и в регионах, и в столицах. Публика стремительно молодеет, становится вновь восприимчивой к необъятным горизонтам классики и, как в былое время, все больше поворачивается лицом к настоящему и вечному искусству.

— Вы участвуете в программе Московской филармонии «Звезды XXI века». Как вы вообще относитесь к тому, что какого-либо исполнителя именуют звездой? Не скомпрометировано ли это понятие всяческими «фабриками звезд»?

— В любом проекте название играет маркетинговую роль, действительно ли все звезды в «Звездах XXI века»? На это может дать ответ только публика, и она отвечает утвердительным «да», ведь не зря же абонементы «Звезд XXI века» являются одними из самых продаваемых.

ИНСТРУМЕНТ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ГОЛОСОМ
— Существует мнение, что каждый истинный музыкант стремится открыть в своем инструменте что-то новое, добиться некоего неповторимого звучания. Возможно ли это, если вести речь о виолончели?

— Конечно, да! Как исполнитель, я стремлюсь достичь максимальных высот в овладении своим инструментом. Как композитор, я стараюсь написать новые произведения и использовать возможности виолончели на все сто процентов. Виолончель может имитировать человеческий голос и воспроизводить звучание практически любого народного инструмента.

— Концерт в Ульяновске состоял из произведений немецких композиторов-романтиков. Можете ли вы как-то обозначить общие черты и различия в творчестве Вагнера, Шумана и Брамса?

— Лично для меня из этих трех гениев близок больше всего именно Вагнер — как первый композитор, поднявший торжество человеческого духа до недостижимых высот, человек, создавший величайшую музыку всех времен и народов, превративший нас посредством музыки в богов силы и разума. Шуман же, напротив, глубоко погружен с собственный духовный мир, переживает с болью каждую неудачу, медленно сходит с ума, и в его концерте, как ни в одном другом произведении, мы можем услышать и прочувствовать всю боль, всю палитру страданий, безответной любви и безмерного одиночества личности, можем увидеть, как с каждой нотой отдаляется и растворяется личность композитора, его «я» и остаются одни лишь эмоции. А Брамс — это композитор-лирик, превосходный аранжировщик и мастер своего дела, ни на кого не похожий и давший миру вершину немецкой сентиментальности.

— Что вы ожидали от встречи с ульяновским оркестром и ульяновской публикой?

— Я был очень счастлив впервые выступить в Ульяновске и преподнести публике вместе с оркестром и маэстро то, что чувствовал Шуман в последние годы жизни, показать один из самых трагичных виолончельных концертов в истории.

Известный виолончелист Федор Амосов дал концерт вместе с курским симфоническим оркестром. Со сцены звучала музыка Гайдна, произведения Мендельсона и увертюра Моцарта к опере «Дон Жуан».

Федор Амосов — педагог, дирижер и композитор — впервые выступил в Курске 10 лет назад. Тогда он был еще 19-летним юношей. За это время музыкант успел закончить Кливлендский университет музыки в США, стал лауреатом многих конкурсов. Он играет на публике с 7 лет и постоянно гастролирует по городам России, Европы и Америки. Завораживая слушателей музыкой в самых разных жанрах — от барокко до джаза и рока.

Федор Амосов, солист Московской филармонии и Санкт-Петербургского дома музыки: «Музыка классическая нужна будет всегда. Все зависит только от одного: смогли ли исполнители донести ее до зрителя. Вопрос только в том, выполнил ли музыкант свою задачу. А именно: изменил что-то в душе человека, заставил его действительно почувствовать себя как-то по-особенному в этот конкретный момент времени».

Новый сезон абонемента «Шедевры мировой музыки» начали с одного из самых сложных концертов в репертуаре виолончелиста — концерта Гайдна.

Елена Спасская, заместитель директора Курской государственной филармонии: «В 2015 году он стал обладателем приза за лучшее исполнение концерта на международном конкурсе Чайковского. Вот это знаменательный факт, что виолончелист, который победил с этим концертом на престижнейшем конкурсе, выступает у нас вновь».

Игорь Сукачев, художественный руководитель и главный дирижер симфонического оркестра Курской государственной филармонии: «Чем больше хороших музыкантов играет в Курске, а Федор действительно замечательный виолончелист, тем, я считаю, публика получит больше удовольствия, чем больше приезжает разных солистов, тем более это из молодого поколения».

Для Федора Амосова каждый концерт словно театральное представление. Он искренне проживает исполняемое произведение и вызывает ответную реакцию у зрителя.

Карина Мыцких, Вести-Курск 24.10.2017

Тирасполь, 12 июня. /Новости Приднестровья.

УЧАСТНИКИ ПРОЕКТА «ПОСОЛЬСТВО МАСТЕРСТВА» ПРОВЕЛИ МАСТЕР-КЛАСС В ТИРАСПОЛЕ

В его рамках лауреаты международных конкурсов Фёдор Амосов (виолончель) и Андрей Дубов (фортепиано) пообщались и прослушали более 100 молодых приднестровских музыкантов

Участники уникального проекта Санкт-Петербургского Дома музыки «Посольство мастерства» Федор Амосов (виолончель) и Андрей Дубов (фортепиано) провели мастер-класс для молодых приднестровских музыкантов.

Как рассказал нашему корреспонденту солист московской филармонии, участник программы «Посольство мастерства» Андрей Дубов, выступить в Приднестровье их пригласил Санкт-Петербургский Дом музыки совместно с Россотрудничеством.

«Это уже второй приезд Дома музыки в республику, и мы надеемся порадовать вас хорошим исполнением», — сказал он, также отметив чистоту города и замечательный климат.

Виолончелист, солист программы Московской филармонии Санкт-Петербургского Дома музыки Федор Амосов сообщил, что готов послушать, подсказать и направить в нужное русло юные приднестровские дарования.

«Я всегда рад помочь. В последнее время часто возникают подобные мастер-классы, и мне приятно видеть, что люди заинтересованы музыкой, и это очень ценно», — пояснил музыкант.

Он также рассказал, что играет на французской виолончели середины XIX века. «У нее теплый тембр. Надеюсь, что зрителям понравится его звучание», — подытожил российский гость.

По завершении мастер-класса студентка Института искусств ПМР Кассия Барон сообщила, что общение с музыкантами подобного уровня необходимо. «Фёдор Амосов показал, как правильно нужно работать над звуком, над музыкой. Как правильно нужно держать смычок. Как начинать произведение», — отметила она, пояснив, что музыкой занимается с десяти лет. И между скрипкой и виолончелью остановила свой выбор на последней.

Участники проекта Санкт-Петербургского Дома музыки «Посольство мастерства» Федор Амосов и Андрей Дубов отметили, что надеются на дальнейшее плодотворное сотрудничество с приднестровскими музыкантами.

Приднестровье

Торжественный аккорд

В Тирасполе празднование Дня России завершили большим концертом с участием российских музыкантов. Выступление прошло во Дворце Республики в рамках проекта «Посольство мастерства».

Реализуется он в Приднестровье при поддержке представительства Россотрудничества в Молдове. Главные действующие лица на сцене – лауреаты престижных международных конкурсов Фёдор Амосов (виолончель) и Андрей Дубов (фортепиано). В зале – Президент ПМР Вадим Красносельский, представители исполнительной и законодательной ветвей государственной власти, поклонники классической музыки.

Первое поздравительное слово – от главы государства Вадима Красносельского, который отметил, что Россия и Приднестровье соединены навеки. Трагедии и победы последних столетий были пережиты и достигнуты вместе. «Россия – великая страна. В нашем конкретном случае – это и миротворец, и гарант переговорного процесса, и гарант урегулирования той ситуации, которая возникла на нашей территории. Это наша история. Наше прошлое, день сегодняшний и день завтрашний», – подчеркнул глава государства. По мнению Президента, главное достижение Приднестровья – это то, что за прошедшие 25 лет после боевых действий у нас не погиб ни один человек. «Приднестровье – миролюбивое государство. Мы хотим жить в мире с нашими соседями – Молдовой, Украиной, а также с другими странами. Мы готовы к диалогу, и по нашей инициативе он не прекратится. Как бы ни было сложно, мы должны разговаривать. Прекращение диалога – это путь к эскалации и насилию», – отметил Вадим Николаевич, пожелав республике мира.

Поздравления с Днём России приднестровцам адресовал представитель Федерального агентства «Россотрудничество» Сергей Скворцов. «У Приднестровья и России общие история и настоящее, и таким будет будущее. Россия всегда была и будет с Приднестровьем – мы одно целое», – сказал российский гость. Приднестровцам он пожелал мира, развития и процветания. «Мы будем прикладывать максимум усилий, чтобы концерты, в которых принимают участие российские исполнители, проходили как можно чаще», – пообещал представитель агентства.

После поздравительных слов сцена была отдана российским музыкантам. Приднестровские меломаны встретили молодых виртуозов – послов русского музыкального мира, участников проекта Санкт-Петербургского Дома музыки «Посольство мастерства», лауреатов музыкальных конкурсов Федора Амосова и Андрея Дубова. Они – элита классической музыки на сегодняшний день. И их концерт на приднестровской сцене ещё раз доказывает многовековую духовную связь, единое богатейшее культурное и историческое наследие Приднестровья и России. Подчеркивает это и то, что играли музыканты вместе с Приднестровским государственным оркестром, который открыл торжественное мероприятие концертным номером «Коронационный марш» Петра Чайковского. Российские исполнители вместе с оркестром сыграли произведения Роберта Шумана, Йозефа Гайдна. Десяток скрипок вторили нежному звучанию французской виолончели XIX века – инструмента, на котором играет Фёдор Амосов. «Наш концерт – это объединение наших народов, я очень надеюсь, что наша культурная миссия будет продолжаться», – сказал виолончелист. «Музыка всегда очень символична, она всегда несет мир. Её язык самый, пожалуй, миролюбивый, всегда объединяет народы», – отметил пианист Андрей Дубов.

В сольном исполнении музыкантов прозвучали классические произведения русских композиторов Сергея Рахманинова, Модеста Мусоргского, Игоря Стравинского. Произведение на бис – «Лебединое озеро» выдающегося Чайковского от Андрея Дубова, и зрители долго провожали гостей громкими аплодисментами. Большая корзина цветов была от Президента республики.

Евгения АЛЕКСАНДРОВА.

Государственная служба по культуре и историческому наследию Приднестровской Молдавской Республики

В Тирасполе прошёл праздничный концерт ко Дню России с участием российских музыкантов

Большой концерт по случаю празднования Дня России прошёл во Дворце Республики в рамках проекта «Посольство мастерства». Этот проект реализуется в Приднестровье при поддержке представительства Россотрудничества в Молдове.

Главные действующие лица на сцене – лауреаты международных конкурсов Фёдор Амосов (виолончель) и Андрей Дубов (фортепиано), в зале – Президент ПМР Вадим Красносельский, члены Правительства, в их числе Начальник Госслужбы по культуре и историческому наследию ПМР Мария Кырмыз, представители законодательных органов власти, гости и поклонники классической музыки.

Первое поздравительное слово от главы государства Вадима Красносельского, который отметил, что история России и Приднестровья соединены навеки – трагедии и победы последних столетий были пережиты и достигнуты вместе. «Россия – великая страна. В нашем конкретном случае – это и миротворец, и гарант переговорного процесса, и гарант урегулирования той ситуации, которая возникла на нашей территории. Это наша история. Наше прошлое, день сегодняшний и день завтрашний», — подчеркнул глава государства.

«Приднестровье – миролюбивое государство. Мы хотим жить в мире с нашими соседями – Молдовой, Украиной, а также с другими странами. Мы готовы к диалогу и по нашей инициативе он не прекратится. Как бы ни было сложно, мы должны разговаривать. Прекращение диалога – это путь к эскалации и насилию», — отметил Вадим Красносельский, пожелав республике мира.

Поздравления с Днём России приднестровцам адресовал представитель Федерального агентства «Россотрудничество» Сергей Скворцов. «У Приднестровья и России общая история и настоящее, и таким будет будущее. Россия всегда была и будет с Приднестровьем – мы одно целое», – сказал российский гость. Приднестровцам он пожелал мира, развития и процветания. «Мы будем прикладывать максимум усилий, чтобы концерты, в которых принимают участие российские исполнители, происходили как можно чаще», — пообещал российский представитель.

Российские исполнители вместе с оркестром сыграли произведения Роберта Шумана, Йозефа Гайдна. Десяток скрипок вторили нежному звучанию французской виолончели XIX века – инструмент, на котором играет Фёдор Амосов. «Наш концерт – это объединение наших народов, я очень надеюсь, что наша культурная миссия будет продолжаться», — сказал виолончелист. «Музыка всегда очень символична, она всегда несет мир. Её язык самый, пожалуй, миролюбивый, всегда объединяет народы», — отметил пианист Андрей Дубов.

Понимали и чувствовали классическую музыку в этот вечер люди подготовленные в профессиональном плане – приднестровские музыканты и студенты института искусств, так и просто ценители этого вида искусства без соответствующего образования.

В сольном исполнении музыкантов прозвучали классические произведения русских композиторов: Сергея Рахманинова, Модеста Мусоргского, Игоря Стравинского. Произведение на бис – выдающегося Чайковского «Лебединое озеро» от Андрея Дубова и зрители долго провожали гостей громкими аплодисментами и цветами. Большая корзина цветов была и от Президента республики.

В этот же день, предваряя концерт, в Приднестровском государственном институте искусств и во Дворце Республики гости республики дали мастер-класс для студентов учебного заведения. Секреты мастерства, навыки извлечения звуков из инструментов, умение чувствовать произведение и музыку – всё это российские музыканты преподали приднестровским студентам.

В фойе Дворца Республики была представлена выставка «Россия глазами детей Приднестровья», составленная из работ учащихся детской школы искусств им. А.Ф. Фойницкого.

Карельская государственная филармония

28 марта в Большом зале филармонии публика имела уникальную возможность насладиться великолепной музыкой Камиля Сен-Санса, Луиджи Боккерини и Роберта Шумана в исполнении московского гостя лауреата международных конкурсов Фёдора Амосова и Симфонического оркестра под управлением Алексея Ньяги.Фёдор Амосов, покоривший карельских меломанов на концерте, завоевал сердца артистов симфонического оркестра еще на репетиции. Музыканты даже обращались с просьбами при первой же возможности пригласить Фёдора вновь.Московского виолончелиста хотелось не только слушать, во время концерта за ним было интересно наблюдать. Большой и сильный Фёдор Амосов обращался с виолончелью очень нежно, и таким же нежным голосом отзывался инструмент. Звук, рождающийся под пальцами артиста, походил на то, как напевает, не разжимая губ, любимый мужчина.

KIKONLINE.RU

Две яркие звезды

В рамках замечательного проекта «Звезды ХХI века» при поддержке Министерства культуры Российской Федерации нас посетили два прекрасных молодых музыканта — виолончелист Федор Амосов и пианист Арсений Тарасевич — Николаев.

Оба — многократные лауреаты различных, в том числе, международных, конкурсов и оба — потомственные музыканты, оба — москвичи, оба, несмотря на молодость, исполнители со стажем и сотрудничали с оркестрами и дирижерами Японии, Англии, Франции, Испании, оба — воспитанники Московской консерватории и, следовательно, представители русской исполнительской школы.

А еще их обоих отличает свобода мысли, уверенность в себе и своей профессии. Это счастливые люди, и свои эмоции они легко, артистично и щедро транслируют в зал. Смотреть на них и слушать их — одна большая радость.

Свежесть прочтения классики в них сочетается с традиционной чистотой культуры звука, точной фразировкой и любовным отношением к инструментам. И рояль, и виолончель для каждого музыканта родственно близки и, при всей непринужденности исполнительской манеры, полны не только предсказуемых красот, вершин эмоциональных взлетов, но и неожиданных глубин звучания, и порой сюрпризов откровения…

Романтическим всплеском темперамента, созвучным весеннему настроению, воспринималась соната Эдварда Грига, очаровавшая слушателей свободным ритмом диалога двух эмоционально наполненных и дополняющих друг друга солистов. Голос виолончели, зовущей как поэтический монолог на холмах Озерного края, или лирические прогулки влюбленного героя по цветущему лесу в пассажах рояля — все было полно возвышенного чувства, движения и страсти. А в «Аndante» утонченная нежность пробуждала в памяти поэзию Серебряного века.

Иоганнес Брамс, «Соната для виолончели и фортепиано фа мажор». Эмоциональный, взрывной и гармоничный дуэт, подхватывая один за другим мелодию, увлекает нас в это море мятущихся чувств, то бархатными обертонами виолончели, то порывистым взлетом звенящих струн рояля.

В коротком интервью перед началом концерта мы успели лишь немного узнать об отношении наших молодых, но опытных гастролеров к такому явлению (ныне весьма популярному), как конкурсы. И ничуть не удивились, услышав от них, победителей и лауреатов, что конкурсы сегодня — это, скорее, неизбежное зло, чем творческий стимул.

Во-первых, некоторые музыканты, и чаще всего именно яркие индивидуальности, не всегда «укладываются» в стандартные рамки представления о классике членов жюри, нередко состоящего из прекрасных педагогов, настроенных на некий «единственно правильный» вариант исполнения. Педагоги, даже члены жюри, всегда заметят ошибочку, недодержанную «восьмушечку», спорную педаль — иногда в ущерб оценке индивидуальности трактовки, темпераменту исполнителя.

Наверное, все-таки для музыкантов предпочтительнее форма музыкальных фестивалей — тематических праздников, где каждый исполнитель вправе предложить свою, пусть спорную, версию классики или современной музыки. И радость общения лишена нервозности и опасной психофизической перегрузки не только для участников, но и для членов жюри — им ведь тоже тяжело выслушивать многочасовые программы.

Но наши гости молоды, счастливы, успешны, и нам осталось пожелать, чтобы они были не только так же счастливы, но и столь же щедры, и могли бы чаще делиться с нами любимой музыкой — той, что нам знакома, и той, которую они сумеют открыть для нас.

ART — NOTES.ru

О солисте виолончелисте Федоре Амосове: он молод , талантлив, победитель многих конкурсов. Играет душевно и деликатно. Обладает необыкновенно богатым разнообразием красок звука.

Правда

Прекрасно играл наш конкурсант Федор Амосов – в его руках виолончель пела, как человеческий голос, показывая все возможности, все волшебство этого инструмента.

Россия Культура

Фёдор Амосов на этом конкурсе покорил публику. У него сложился настоящий фан-клуб. На его выступлении с оркестром нет свободных мест.

Пресс Служба РЦНК, Прага:

На концерте в РЦНК виолончелист покорил слушателей не только сложнейшей виртуозной программой, блистательно исполненной в дуэте с известной петербургской пианисткой Людмилой Набок, но также своим умением интересно рассказать публике об исполняемых произведениях и их авторах – композиторах Антонине Дворжаке, Петре Чайковском, Сергее Прокофьеве и других.

С большим воодушевлением слушатели восприняли сочиненную самим музыкантом «Сонату — фантазию для виолончели», которой Федор Амосов завершил свое выступление в Хрустальном зале РЦНК в Праге.

Музыкальный Клондайк

…И тут нас всех ждало настоящее маленькое откровение. Солировать вышел молодой, но уже достаточно известный в профессиональной среде виолончелист Федор Амосов. Пожалуй, не будет ошибкой заявить, что на московской сцене скоро засияет еще одна яркая виолончельная звезда. Федор уже добился многого, но его блестящее, прочувствованное, технически великолепное выступление прямо-таки заставляло думать о том, что впереди у этого музыканта еще множество замечательных музыкальных свершений и достигнутых высот.

Газета Культура

Фёдор Амосов это яркий, экспансивный виолончелист.

Англия

“Истинное Чудо” — так специалисты и зрители назвали прошедшее в Лондоне выступление молодых музыканов, и в том числе Фёдора Амосова, в лондонском зале St. John`s. Все присутствующие были буквально потрясены мастерством и глубиной исполнения программы этого концерта.

The Oxford Times

Фёдор Амосов обладает таким же звуком как и Ростропович.

Festival International de Colmar

Давид Поппер был виолончелистом виртуозом и это вполне естественно, что выбор Фёдора Амосова для сегодняшнего концерта пал именно на эту пьесу . Его Рапсодия крайне виртуозна, удаль соседствовала с лиризмом медленных тем, а яркость и быстрота техники с красивым звуком.

Сургутские Ведомости:

В этот вечер в сопровождении Симфонического оркестра Сургутской филармонии замечательно выступил участник программы «Звезды XXI века», москвич 28-летний Федор Амосов (виолончель). Исполняя произведения Шумана и свою собственную Сонату – Фантазию, талантливый музыкант продемонстрировал высокую технику исполнительского мастерства и чувственную манеру исполнения. Публика высоко оценила выступление молодого виртуоза.

Passauer Neue Presse

…Фёдор вложил в элегическое Adagio шестой сонаты Луиджи Боккерини так много чувства, что звук его, его тон был неповторим, он проникал прямо в душу. Что-то воистину любящее было в этом звуке, он никого не оставил равнодушным. Следующая за ним часть Allegro была сыграна настолько захватывающе, что фигурации фортепиано выглядели крайне бледно, и тащились где- то далеко позади, поскольку, видимо, пианист пытался сдержать, хотя и неудачно, темперамент молодого музыканта. Stephen Aptelbeck.

Art de Vivir

Фёдор это настоящий виртуоз виолончели. Нельзя не отметить, что именно русская школа, русское образование воспитывает музыканта быть лучшим. Его профессионализм очевиден на сцене, музыканты оркестра и слушатели абсолютно очарованы его мастерством и необычайной музыкальностью.

РУДН “Дружба”

Виолончелист Федор Амосов продемонстрировал публике РУДН настоящий профессионализм владения инструментом во время исполнения Фантазии в Народном Стиле собственного сочинения.

РЦНК Братислава

Во второй части программы Дня состоялся концерт молодых российских музыкантов – участников совместного проекта Санкт-Петербургского Дома музыки и Россотрудничества «Посольство мастерства» Германа Киткина (фортепиано) и Федора Амосова (виолончель).

В исполнении музыкантов прозвучали всемирно известные произведения Шопена – Два ноктюрна, Чайковского – Баркарола из цикла «Времена года», Романс фа минор , Рахманинова – Прелюдия соль минор, С. Прокофьева – Гавот из балета «Золушка», Соната для виолончели и фортепиано До мажор и другие.

Виртуозное исполнение музыкальных произведений русских композиторов покорило сердца присутствовавших на концерте российских и словацких любителей классической музыки.

РЦНК Марокко

20 октября в столице Марокко в концертном зале Национальной библиотеки состоялся концерт классической музыки, организованный представительством Россотрудничества и Санкт-Петербургским Домом музыки.

Мероприятие прошло в рамках «Посольство мастерства» – уникального проекта Санкт-Петербургского Дома музыки и федерального агентства Россотрудничество, – включающего в себя выездные творческие встречи ведущих музыкантов в России, а также гастроли молодых солистов в Российских центрах науки и культуры в различных странах мира.

Среди гостей вечера были послы Азербайджана и Южной Кореи, временный поверенный в делах Швейцарии, генеральный консул России в Касабланке, советник-посланник посольства России в Марокко, другие представители дипломатического корпуса. Широко была представлена местная общественность: председатели общества дружбы Марокко-Россия, Общества за развитие мароккано-российской дружбы, ассоциации выпускников бывших советских вузов, дирижер оркестра Королевской жандармерии и музыканты Королевского оркестра, лучшая пианистка Марокко Гизлян Хамади, многочисленные любители музыки и соотечественники.

Открывая концерт, руководитель представительства В.Чечин рассказал об истории создания проекта «Посольство мастерства», целях и задачах, реализуемых в ходе данной акции, юбилее Агентства.

В исполнении талантливых российских солистов, лауреатов международных конкурсов Федора Амосова (виолончель) и Михаила Берестнева (фортепиано) прозвучали произведения из русской музыкальной классики: яркие народные мотивы «Половецких плясок» А.Бородина из оперы «Князь Игорь», «Октябрь» из цикла «Времена года» и ля-бемольный «Вальс» П.Чайковского, одно из величайших произведений С.Прокофьева – драматическая «Шестая соната». Любители музыки услышали также произведения зарубежных композиторов: «Первую сонату» И.Брамса, «Ноктюрн» Б.Бриттена, «Эстампы» К.Дебюсси, красочный парафраз на тему каватины «Фигаро» М.Кастельнуово-Тедеско. Специально для марокканских слушателей в концерт была включена «Арабская мелодия» А.Глазунова.

Около двухсот любителей музыки высоко оценили незаурядное мастерство, виртуозное исполнение технически сложных произведений и мощный эмоциональный посыл российских музыкантов.

В РЦНК в Вене прошел концерт российских музыкантов в рамках проекта «Посольство мастерства»

5 апреля в рамках проекта «Посольство мастерства» в Российском центре науки и культуры в Вене состоялся камерный концерт солистов Санкт-Петербургского Дома музыки Германа Киткина (фортепиано) и Федора Амосова(виолончель), посвященный 125-летию выдающегося советского композитора С.С. Прокофьева.

Выступление молодых российских солистов прошло с огромным успехом. Слушатели из числа представителей австрийской общественности и соотечественников тепло приветствовали музыкантов, по достоинству оценив их артистизм и блестящее исполнение сложных произведений.

Вела концерт известная в Австрии искусствовед Элизабет Хереш, которая увлекательно рассказала слушателям об истории создания прозвучавших произведений, их месте и значении в жизни и творчестве С.С. Прокофьева.

Программа с Александром Филатовым АРТ студия, Россия 1:

Фёдор Амосов для портала для РИА-ФАН

Виолончелист Федор Амосов: Нам нужно отринуть ошибочные суждения, что в музыке мы отстали от Запада.

Виолончелист Федор Амосов родился в Москве, учился в ЦМШ (Центральной музыкальной школе) при консерватории, а высшее образование получил в США. В «американский период» победил в нескольких престижных конкурсах. Продолжил поствузовское образование уже в России — из-за дискриминационного отношения к нему администрации американского вуза в связи с Крымской весной.

Федор Амосов — частый гость столичных и региональных концертных площадок, где каждый его концерт — большое событие. О патриотизме с «классическим оттенком», архиважном проекте Санкт-Петербургского дома музыки и педагогической миссии артист рассказал ФАН.

— Насколько критично, что многие иностранные музыканты отказываются от концертов в России из-за спецоперации на Украине? Насколько критична такая ситуация для концертных организаций? Шанс ли это для молодых российских музыкантов заменить зарубежных исполнителей?

— Не думаю, что отказ зарубежных музыкантов от выступлений в нашей стране для нас критичен. Я считаю, что российский музыкальный рынок самодостаточен: у нас не только самые лучшие в мире скрипачи, виолончелисты, пианисты и духовики, но стали появляться и прекрасные исполнители барочной музыки, особенно клавесинисты, что ранее не наблюдалось в столь большом объеме.

Музыкальное сообщество в России постоянно саморазвивается и улучшается. Мне кажется, что именно сейчас, когда западные артисты объявили нам бойкот, у меня и моих коллег появилась возможность больше выступать, давать концерты в своей стране, больше работать со своей публикой, привлечь еще больше людей к классической музыке. Я давно считаю, что имен талантливых российских музыкантов должно быть гораздо больше в наших музыкальных афишах. Конечно, я абсолютно не против того, чтобы к нам приезжали на гастроли хорошие иностранные артисты. Но ни при каких условиях мы не должны допустить ущемления прав российских музыкантов. Нам нужно перестать рефлексировать, отринуть глубоко ошибочные суждения о том, что в музыкальной сфере мы якобы отстали от Запада. В мировом топе российских музыкантов всегда было более чем достаточно, что доказывает, с одной стороны, необычайную одаренность нашего народа, а с другой стороны —необыкновенную преданность искусству в стране.

— Есть ли у нас в стране институт музыкального менеджмента, который бы продвигал отечественных артистов внутри страны?

— С этим все непросто. У нас в стране есть только две организации, которые в больших масштабах занимаются организацией концертной деятельности наших музыкантов. Это Санкт-Петербургской дом музыки и Московская государственная академическая филармония. Независимых менеджеров в России практически нет. Те из них, кто пытается делать свои проекты, на рынке по большей части долго не задерживаются — очень сложно найти свою нишу и обеспечить финансирование. Как результат — большинство моих коллег, кто не сотрудничает с Московской филармонией или Санкт-Петербургским домом музыки, работают самостоятельно или привлекают членов своих семей. Однако надо отметить, что своеобразная менеджерская демографическая яма характерна в целом для общемирового рынка искусства.

— Почему проект Санкт-Петербургского дома музыки «Музыкальная сборная России», инициированный виолончелистом Сергеем Ролдугиным, не поставлен на поток как образец для подражания? Молодые талантливые музыканты получают возможность давать концерты в российских городах — это беспроигрышный вариант для всех: самих артистов, региональных концертных площадок и, наконец, зрителей?

— Для организации такого проекта для начала должна быть воля, желание, нужно быть настоящим подвижником, любить музыку и уважать музыкантов. Масштабы деятельности Санкт- Петербургского дома музыки огромны. Эта организация постоянно проводит прослушивания молодых музыкантов, и те немногие, кто проходит отбор, получают абсолютно беспрецедентную поддержку. При прослушиваниях в расчет берутся только профессиональные, музыкальные навыки. И именно поэтому в команде Дома музыки собираются лучшие музыканты страны. Особенно надо отметить, что моим коллегам предоставляется не только возможность играть концерты, участвовать в мастер-классах, но и играть на превосходных инструментах из коллекции Дома музыки, чтобы еще ярче выступать на концертных площадках России и за рубежом…

— А как обстоят в принципе дела с обеспечением инструментами одаренных музыкантов в стране? Есть ли с этим проблемы? — Да, проблемы с инструментами существует, причем не только у молодых музыкантов. Количество первоклассных инструментов в обиходе крайне ограничено. При этом у нас, как известно, есть государственная коллекция музыкальных инструментов в Национальном музее музыки имени Глинки. Там есть достаточное количество великолепных скрипок. Есть и превосходные виолончели.

Но сейчас ценообразование — рента и страхование, обусловленное постоянно меняющейся международной обстановкой, — привело к тому, что практически никто из известных российских музыкантов не может пользоваться этими инструментами в силу объективных финансовых факторов. Я очень надеюсь, что в будущем будут найдены пути и возможности для страхования инструментов в том числе и сторонними организациями, для помощи нашим музыкантам в использовании этих инструментов.

— Как солист программ Московской филармонии и Санкт-Петербургского дома музыки Вы много играли и играете в российских городах. 22 марта у вас концерт Ярославле. В чем ценность этих выступлений для Вас, ведь платят за такие концерты, вероятно, намного меньше, чем в Европе, Америке или Азии?

— В Ярославле у меня будет камерный концерт. Но это, скорее, исключение из общих правил, которые распространяются на составление программ. Российская публика предпочитает концерты с участием симфонического оркестра и солистов. Поэтому мне и моим коллегам очень трудно организовывать гастроли по стране в формате ансамблей — три-четыре человека. Проблема в том, что для небольших региональных филармоний зачастую трудно оплачивать авиабилеты и проживание сразу нескольким гастролерам, а в случае с виолончелью — еще платить и за провоз инструмента. Билет на самолет, например, в Улан-Уде или Якутск (или любой другой город на расстоянии более 2000 километров от Москвы или Санкт-Петербурга) стоит безумных денег. Плюс артистам нужно заплатить какие-то гонорары. Поэтому большинству филармоний в глубинке не по карману приглашать к себе столичных звезд, если тур не организован при поддержке Московской филармонии или же Санкт-Петербургского дома музыки. Я очень рад, что мы имеем возможность пользоваться этой поддержкой, ведь гастроли по стране — это важная часть нашей музыкальной жизни.

— Вы преподаете в Центральной музыкальной школе — Академии исполнительского искусства, а также сотрудничаете с «Сириусом». Много талантливых музыкантов прошло через Вас?

— Я уже давно сотрудничаю с «Сириусом» как солист Санкт-Петербургского дома музыки. На мои концерты и других артистов Дома музыки приходят в том числе и ребята, которые в этот момент находятся на учебной сессии в «Сириусе», что очень здорово. А в качестве преподавателя меня позвал работать в «Сириус» Валерий Владимирович Пясецкий, ректор Центральной музыкальной школы — Академии исполнительского искусства. И буквально через месяц после поступившего приглашения я поехал в Сочи на свою первую сессию там.

Учебный процесс построен в «Сириусе» крайне эффективно — сессии у ребят длятся от 10 дней до месяца, это настоящий интенсив, который требует предельной организации, мобилизации как от педагога, так и ученика. В апреле, кстати, я вновь отправляюсь в «Сириус».

Мне кажется, что создание «Сириуса» — это абсолютно передовая идея, фантастическая просто. У ребят есть возможность каждый день ходить к педагогу и заниматься. Если бы такой подход к занятиям был бы в моем детстве — то это было бы круто (смеется).

Ребята общаются друг с другом — создается очень классная музыкальная тусовка. Это дает возможность ребятам, хотя они еще этого не понимают в силу возраста и профессионального опыта, существовать не только в парадигме вертикальных связей, но и организовывать горизонтальные связи. Этот опыт позволит понять, с кем им предстоит работать на сцене всю дальнейшую концертную жизнь. Все мы преимущественно работаем вместе с теми, с кем мы когда-то учились. Самые крепкие связи идут из детства.

Также надо отметить, что у ребят в «Сириусе» есть уроки по разным предметам от лучших педагогов страны. Плюс экскурсии, отличный климат… Список можно продолжать бесконечно, и я искренне надеюсь, что абсолютное большинство ребят, которые пройдут через эту замечательную школу, станут нашими следующими звездами!

— Через несколько дней у вас день рождения. Вам исполнится 34 года. Как Вы себя ощущаете в плане возраста?

— Я очень стараюсь продолжать развиваться. Беру в обиход репертуар, который требует серьезных и продолжительных занятий на инструменте. Стараюсь не включать то, что мне играть просто. Ставлю в концерты то, что играть сложно или архисложно. Особенно богатые на сложности вещи находятся в плоскости джазовых произведений.

Поймите, сыграть виолончельный концерт Дворжака — это очень просто. Мне не нужно заниматься, чтобы сыграть его на концерте. А чтобы сыграть какую-то джазовую штуку, например «Джаз-рококо» Александра Розенблата (вариации для виолончели с оркестром на тему Чайковского. — Прим. ФАН), то нужно действительно позаниматься.

Что касается зрелости… Мне кажется, что в некоторых произведениях я могу сказать — да, именно так и нужно их играть. Про другие — так сказать еще не могу. Если я начну сейчас говорить, что у меня все получается так, как нужно, да даже так, как я задумал на 100%, — значит, грош мне цена.

Федор Амосов родился 27 марта 1988 года в Москве в семье музыкантов. Начал играть на виолончели рано и вскоре стал учеником одной из самых известных школ России — Центральной музыкальной школы при МГК имени Чайковского в классе Евграфова.

Он стал лауреатом первых премий на конкурсах «Концертино Прага» в 2006-м, в V Юношеском конкурсе Чайковского, Международном конкурсе имени Кнушевицкого в 2008-м, Международном конкурсе в Корпус-Кристи, Техас, 2008-м и многих других.

Амосов солист программ Московской филармонии, Санкт-Петербургской филармонии и Санкт-Петербургского дома музыки

С 2020 года он преподаватель, а с 2022-го — заведующий кафедрой виолончели, контрабаса, арфы и струнного квартета ЦМШ — АИИ. Регулярно принимает участие в составе комиссий всероссийских и международных конкурсов.

У Амосова есть публикации переложений десятков пьес и сонат. Переложения включают в себя произведения Дворжака, Прокофьева, Шуберта, Чайковского и других авторов. Также помимо переложений опубликованы собственные произведения Амосова.

Фёдор Амосов для портала для Пресс-службы Рязанской филармонии

Федор Амосов: «Человеческая жизнь хрупка, людям необходимо заботиться друг о друге»

15 октября 2020 года в Рязанской филармонии выступит лауреат международных конкурсов, виолончелист Федор Амосов.

Вместе с Рязанским губернаторским симфоническим оркестром под управлением Сергея Оселкова музыкант представит Виолончельный концерт Эдуарда Лало.

Концерт пройдёт в рамках программы Министерства культуры Российской Федерации “Всероссийские филармонические сезоны”.

— Федор, как вы вернулись к концертной деятельности после вынужденной всеобщей паузы?

— Для музыканта выступления на сцене – это одна из важнейших составляющих его жизни, но это далеко не вся жизнь. Процесс сотворения музыки может идти в студии звукозаписи и может выражаться в написании музыки. Концерт, который мы совместно с Рязанским симфоническим оркестром и маэстро Сергеем Оселковым исполним 15 октября, будет, к сожалению, только вторым в этом сезоне. Конечно, мне хочется играть как можно больше концертов в самых различных городах нашей родины.

— И все-таки самоизоляция – это не только испытание, но и время некоторой рефлексии. О чем вы размышляли в этот период?

— Моя жизнь серьезно не изменилась во время самоизоляции, да и по выходу из нее. Я живу вне черты города, и, к счастью, не был вынужден провести несколько месяцев в квартирном заточении. За исключением отсутствия концертов, уклад моей жизни практически не изменился. Возможно, я уже прошел этап рефлексирования, ведь существуют куда более интересные способы провести время.

Так что на рефлексию у меня просто нет времени. Помыслы мои практически полностью касались музыки, или же я созерцал природу, на что в последние годы у меня мало хватало времени.

— Какие, на ваш взгляд, проблемы в мире обострила пандемия?

— Ситуация с Covid-19 выявила все те проблемы, которые выявила бы любая чрезвычайная ситуация. История нам еще раз напомнила, что человек – существо крайне хрупкое, и что о многих опасностях мы даже еще не знаем, не говоря о том, что не научились до конца бороться с тем огромным пластом заболеваний, которые уже открыты. Надо помогать друг другу и заботится друг о друге. Возможно, таким образом нам удастся сохранить жизни наших близких, так важные для нас.

— Вы неоднократно говорили, что выросли в музыкальной семье, и музыка буквально была предначертана вам на жизненном пути. И все же, кем бы вы стали, если не музыкантом, если был бы выбор?

— Что было или не было мне предначертано, я, конечно, не знаю. Что мне ясно, так это то, что я существую в этом музыкальном пространстве, и это часть меня. Если бы я не был бы тем, кто я есть, то, возможно, я бы жил в полной гармонии с природой и отрицал современную цивилизацию, как чуждое истинной человеческой натуре достижение (улыбается).

— Представим ситуацию. Перед вами стоит ребенок, которому предстоит выбрать инструмент для будущего обучения музыке. Что бы вы сделали, что рассказали, чтобы заинтересовать этого ребенка именно виолончелью?

— С сентября я преподаю в Центральной музыкальной школе при Московской государственной консерватории. Что бы я сказал, чем заинтересовал? Я бы просто начал играть, и сыграл бы очень много разной музыки, и, если у человека есть хоть какие-то зачатки музыкальной искры внутри, то никакие доводы или разговоры не понадобятся.

Самое главное в педагоге – это хорошее знание своего искусства и возможность своим умением играть заинтересовать ученика. Слова здесь лишние.

— Вы являетесь еще и композитором. Насколько хорошо вам удается сочетать эти две ипостаси?

— Я не так уж и часто пишу. Во-первых, это отнимает много времени. Во-вторых, для этого нужен хотя бы относительный покой. Последнее крупное сочинение, которое я написал в прошлом году, это Вариации на русскую тему для виолончели с оркестром. Прошлой осенью была премьера в Вологде с оркестром Вологодской филармонии.

— В Рязани вы исполните Виолончельный концерт Эдуарда Дало. Расскажите о вашем видении этого произведения.

— Виолончельный концерт Эдуарда Лало – это одна из жемчужин романтического репертуара. Яркий, эмоциональный и завораживающий. Музыка полна красок и образов, по характеру течения музыки концерт весьма кинематографичен.

— И напоследок. Что бы вы пожелали обычным людям сегодня?

— Будьте здоровы и будьте ближе с вашими близкими. Храни Вас Бог.

Пресс-служба Рязанской филармонии

Фёдор Амосов для портала www.classicalmusicnews.ru

Федор Амосов: «Человеку важно осознавать, откуда он и кто он»

Федор Амосов